Детство, опаленное войной
Дети войны – это особое поколение, чье беззаботное счастливое детство поглотила война. Хотя их судьбы не схожи, объединяет одно: невосполнимая потеря детства. Не в срок и неожиданно повзрослевшие в годы войны, они заменили ушедших на фронт своих дедов, отцов и братьев, вставали ни свет, ни заря и шли работать на поля, на фермы, встали за станки, в тылу противостояли войне и наш народ победил в том далеком 1945 году. Их подвиг навсегда останется в памяти благодарных потомков.
Повезло, что наше поколение сегодня имеет возможность прикоснуться к истории, слушая рассказы, воспоминания живых свидетелей того времени. Они живут рядом с нами и могут рассказать из первых уст об этих годах, которую они пережили наравне со взрослыми. Для того, чтобы никогда не повторились страшные дни войны, чтобы осознать и прочувствовать ту боль, которую испытали дети войны.
Потому эти рассказы интересны и очень ценны. И не удивительно, что до сих пор не стерлась с памяти одна из наиболее горьких страниц жизни у моей собеседницы Щаповой Ульяны Матвеевны, которой нынче 94 года. Но память у нее хорошая, ни на что не жалуется, сетует только на то, что после операции на глаза теперь постоянно носит кепку с большим козырьком — глаза боятся солнечного света.
Ульяна Матвеевна как-то сразу расположила к себе, встретила меня как свою давнюю знакомую. Я шла к ней на встречу совсем по другому поводу, как к одной из жительниц Нюрбы, чья судьба связана с Амакинскойэкспедицией. Наш разговор о геологах, о тех годах, когда в Нюрбе базировалась знаменитая Амакинская геологоразведочная экспедиция, плавно перешел к воспоминаниям военных и послевоенных лет. Не ушли из памяти Ульяны Матвеевны картины тех лет, та горечь, что оставила война, не дает забыть и по сей день.
Ульяна Щапова родом из Качугского района Иркутской области, из маленькой деревушки Щапово, что в 60 км ниже реки Лена. На начало войны ей было 12 лет. А теперь предлагаю послушать ее рассказ:
— Мужчин забрали на фронт, остались старики да дети. И все шли работать. Я с другими детьми работала на зернотоке. Сортировали, мололи зерно, заполняли ими мешки, сами же эти мешки таскали. Вечером машина забирала их. Хорошее зерно оставляли на посев, а мелочь делили между работниками. За работу колхоз выдавал нам отрубями, если пшеница и рожь, то нормальные отруби были, а если это ячмень и овес, то одна шелуха. За каждый трудодень полагалось по 300 грамм на человека.
Жили мы в деревне очень бедно. Мне не пришлось учиться в школе. Нас в семье было пятеро, старших братьев, даже старшую сестру забрали в армию. Отец вернулся с войны на костылях. Я с больной мамой и отец инвалид в ту пору не жили, а выживали. Отец потом умер от аппендицита, не успели довезти до центра, где была больница.
Голодно очень было в то время, продуктов не хватало. Весной, как появлялись проталинки, по колено в грязи ходили и выкапывали мороженую картошку, жарили, клали в суп, делали лепешки. Летом выживали за счет трав, ягод и грибов. Первую траву, лебеду, кушали, из ее семян делали, как у нас называют, глохай.
Втихаря собирали по полям колосья, если попадешься, то могли и посадить. Перетирали колоски и делали затируху, как вода закипит, заваривали ее, это и есть затируха, то есть крестьянский суп. Также колосья сушили. Сажали турнепс, репу, свеклу и морковь, заготавливали ее, солили, семена получали сами из выращенных овощей. Если кто держал скотину, то обязательно сдавали государству молоко или масло, мясо, яйца тоже. А самим дома кушать нечего было.
Вот так и жили, голодно и холодно, хорошей одежды и обуви не было, носили лапти, очень берегли ее. Дядя сделал мне деревянный гребень, я расчесывала собак, когда они начинали линять, собирала эту шерсть, вязала носки, рукавицы и продавала.
Здесь моя вторая родина
Молоденькой девушкой в 1953 году судьба забросила Ульяну в Нюрбу. Сюда она приехала как нянечка детей семьи геологов Веры Васильевны и Владимира Дмитриевича Скульских. И вот уже без малого почти 70 лет живет здесь, Нюрбу считает своей второй родиной. Здесь она вышла замуж, родились и выросли ее дети, теперь подрастает новое поколение.
— Здесь все родное, куда я поеду, — говорит она. — Главное мы на своей земле, рядом река Вилюй, природа какая красивая, не смогу жить я нигде, кроме Нюрбы.
А начиналось все с того, что Ульяна надорвалась в войну, таская мешки с зерном и колхоз дал ей направление в Иркутск искать работу. Там-то через знакомую Ульяна познакомилась с инженером-геологом Верой Васильевной Скульской. В семье подрастало 2 маленьких детей, которых оставлять не на кого было, когда они уезжали в командировку.
Вот так Ульяна согласилась стать нянечкой для детей Скульских. Они помогли получить паспорт, прописали ее у себя.
— Весной 1953 года вместе с семьей Скульских я приехала в Нюрбу, Амакинская экспедиция стала базироваться в Нюрбе. Так и связала свою судьбу с Нюрбой, — вспоминает Ульяна Матвеевна. — Здесь в Нюрбе Люда пошла в школу, я присматривала за младшим Володей. Скульские детей, дом оставляли на меня и уезжали на несколько месяцев по партиям.
По приезду сначала жили на квартире у Веры Мироновой. Она познакомила меня с местными, жители очень приветливые, чуткие были. Менялись друг с другом то на керосин, спички или на продукты. Потом стала сама сажать капусту, солила, борщи варила, тушила. По-крестьянски лапшу делала. Все навыки, полученные в детстве, пригодились. Скульскиеполучили квартиру, в финском домике было 2 комнаты, в одной жилиСкульские и я, в другой – еще одна семья геологов, И я стала готовить на 2 семьи.
Вот так помогала геологам Амакинки Скульским растить детей до их окончания начальной школы, вела хозяйство. Они считали меня своей, доверяли. Очень благодарна им по сей день.
— А как познакомились со своим мужем?
— Вышла замуж за местного якута Николая Васильевича Иванова. В то время он как раз приехал из армии, приходил к детям Мироновых. Начал ухаживать. Очень хорошо говорил по-русски. Был сиротой, жил у своего дяди.
В первое время, как мы сошлись, снег валит, а мы живем в палатке. И решили мы уехать в Усть-Кут к дяде мужа, там родилась старшая дочка Люба. Потом поехали в Ангарск к моим сестре и брату. Нас не прописали, а без прописки работу не найти. Пришлось в деревню, на мою малую родину переселиться. Зиму прожили и обратно в Нюрбу приехали.
Помогать нам некому, у каждого своя семья, свои заботы. Решили смолу гнать, дали за это денег, приобрели участок в Убаяне. Стали строить дом, но денег горе-строители, которых наняли, пропили, дом был без окон, дверей и пола. Нам надо где-то жить, муж 3-4 половицы застелил, окна пленкой оттянул, дверь фанерой. Притащил большой ящик, перевернули и он стал столом. А стулья — это чурки. Вот так и начали жить.
Территория не огорожена. С одной стороны — детдом, с другой стороны кусты росли. Решили облагородить участок. Муж работал в порту, потом в ПМК-612 экспедитором, постоянно был на выезде. Поэтому сама большим топором стала выкорчевывать пни. Делала все, как привыкла у себя в деревне. Муж зимой собирал балбахи, я сама тоже зимой привозила на санках. Летом из них делали грядку, польем кипятком, земли натаскаем.Натычу туда семена. Сверху чем-нибудь укрою. Как на опаре росло. на всех хватало. Детдомовские, соседские дети мимо пройдут, соберу таз огурцов и раздаю.
Коров, свиней (8 штук) держали. Младший брат мужа подарил нам теленка, отсюда и пошло. Сено сами заготавливали или покупали.
Не чуралась никакой работы. Детей надо было поднимать, их у нас четверо было. Работала ночной няней в детском саду, уборщицей в Убаянской школе, в порту, в котельной истопником, в складах МТС грузчиком. Всегда на 2 работах. Выбирала такую работу, чтобы днем с детьми быть подольше. С порта на пенсию вышла. Дом на Калинина 1 продали и переехали сюда, в Амакинку, где сейчас и живу со старшей дочкой. Средняя дочь врач на пенсии в Томске. Внуков, правнуков много, проживают в Нюрбе и Якутске. В праздники все собираемся одной большой семьей.
Ульяна Матвеевна, с детства приученная к труду, даже в столь почтенном возрасте, 94 года — это не просто цифры, мудрый, достойный внимания возраст, не привыкла сидеть без дела, всегда в движении. Любит покопаться в земле. Не спеша, в одной руке тросточка, в другой палка, идет она показать мне свой огород.
Участок у двухквартирного дома небольшой, буквально каждый клочок земли засеян. Кусты смородины нашли свое место даже у гаража. У крылечка примостились рябина и жимолость. На огороде растут огурцы и помидоры, картошка, кабачки, чеснок, свекла, морковь, укроп и мята. Уже отцвели сарданы. А дома радуют глаз глоксинии. Забот хватает у УльяныМатвеевны.
«Нынче стало трудно ходить, — говорит она. — Дочка запрещает огородом заниматься, а я без дела никак, ухаживаю за своими растениями. Соседка Шура Пономарева помогает поливать огород, а одноклассница дочери Любы Лариса Сербина моя опора, всегда поддерживает, когда дочек нет. И в Убаяне, и здесь живем рядышком».
Жизнь у каждого имеет свой собственный сценарий, непохожий на других. И часто вознаграждает за усилия, которые пришлось приложить, чтобы жить достойно. Ульяна Матвеевна благодарна геологам Амакинки, которые заметили ее, приютили, привезли в Нюрбу. «А скольким местным помогла Амакинка в выборе профессии, не сосчитать. Тогдашние дети выросли в атмосфере дружбы и взаимовыручки. Теперь времена другие, отношение людей друг к другу изменилось, — говорит она. — Молодым надо учиться, любить свою землю, работать на ней, Жизнь всегда дает нам выбор, надо не поддаваться сомнениям, а воспользоваться им».
Хотя жизнь заставила ее упорно трудиться, Ульяна Матвеевна никогда не унывала, с прекрасным настроением встречает каждый день. Преодоление трудностей закалили ее волю и характер, укрепили веру в собственные силы.
Главные события большой жизни Ульяны Щаповой остались позади, но каждодневные маленькие победы окрыляют ее и она идет по жизни, не падая духом. Пусть ее всегда окружают любимая семья, отзывчивые соседи и верные друзья.
Лариса Дорофеева